С. В. Заграевский,
академик Российской академии художеств
ВОПРОСЫ РАННЕЙ ИСТОРИИ ПОКРОВСКОГО МОНАСТЫРЯ НА НЕРЛИ
Опубликовано:
Заграевский С.В. Вопросы
ранней истории Покровского монастыря на Нерли // Материалы ХХII
межрегиональной краеведческой конференции (21 апреля
Аннотация
На основании архитектурно-археологической и документальной информации академик С.В. Заграевский показывает, что церковь Покрова на Нерли в домонгольское время была не отдельно стоящим храмом, а собором основанного в 1158 году Андреем Боголюбским необычайно красивого и при этом сильно укрепленного монастыря, стоявшего на вымощенном белым камнем искусственном холме, со всех сторон окруженного водой и имевшего белокаменные крепостные стены.
Светлой памяти
безвременно ушедшего из жизни В.К. Емелина
1.
О ранней истории монастыря при церкви Покрова на Нерли1 по документам не известно ничего, кроме сообщения позднего (начала XVIII века) «Жития святого и благоверного великого князя и страстотерпца Андрея Георгиевича Боголюбского», в котором после сообщения о строительстве князем Покровской церкви говорится: «и обитель монашествующим при ней содела»2. Все иные документальные сведения о Покровском монастыре в устье Нерли относятся уже к жизни обители в XVI–XVIII веках3.
Исследователи XIX – первой половины ХХ века доверяли сообщению «Жития» и полагали, что монастырь был основан одновременно с церковью Покрова на Нерли, и его строения располагались около этого храма4.
Первоначально доверял «Житию» и Н.Н. Воронин, упоминавший про основание Андреем Боголюбским княжеского Покровского монастыря в гл. 10 своего капитального труда «Зодчество Северо-Восточной Руси XII–XV веков», посвященной церкви Бориса и Глеба в Кидекше5. Однако в гл. 20 этого труда, посвященной церкви Покрова на Нерли, исследователь поменял свою точку зрения и полагал, что белокаменная Покровская церковь была отдельно стоящим «парадным» храмом, окруженным торжественной открытой аркадой, «оформлявшим» въезд во Владимиро-Суздальское княжество по рекам6, являвшемся «храмом-памятником» то ли победоносному походу на булгар, то ли умершему сыну Андрея – Изяславу7 (графическая реконструкция Н.Н. Воронина8 приведена на ил. 1). Соответственно, исследователь не предполагал существования около церкви Покрова на Нерли в домонгольское время никакого монастыря и не отразил на своей реконструкции (ил. 1) никаких строений, кроме собственно храма.
Ил. 1. Реконструкция первоначального вида церкви Покрова на Нерли (по Н.Н. Воронину)
В итоге мы на реконструкции Н.Н. Воронина видим ряд беспрецедентных для домонгольской Руси архитектурно-градостроительных решений:
– каменный храм, окруженный открытой аркадой;
– каменный храм, открыто стоящий вне каких-либо крепостных укреплений и не имеющий хотя бы легкой ограды;
– каменный храм, поставленный в низменной заливаемой пойме на искусственном холме;
– каменный храм, не
имеющий в радиусе
Относительно первого из вышеперечисленных решений Н.Н. Воронина автор данного исследования показывал в соответствующих научных трудах9, что на самом деле галереи вокруг церкви Покрова на Нерли имели характер не открытой аркады, а закрытых папертей, то есть были вполне обычным для Древней Руси явлением, имевшим целью расширение, утепление храма и встраивание его в ансамбль окружающих зданий (такие галереи были и у владимирских Дмитриевского и Рождественского соборов, и у большого количества других храмов).
Все остальные предложенные Н.Н. Ворониным беспрецедентные архитектурно-градостроительные решения стали стереотипными и до последнего времени никем не были поставлены под сомнение10.
Но любая реконструкция, предлагающая беспрецедентные решения, должна иметь бесспорные архитектурно-археологические и документальные основания, так как аргументация «по аналогии» в этом случае не действует вследствие отсутствия аналогов. В случае же реконструкции церкви Покрова на Нерли по Н.Н. Воронину (см. ил. 1) мы видим ряд весьма спорных моментов.
Во-первых, Н.Н. Воронин не опроверг и даже не поставил под сомнение, а просто никак не прокомментировал и не учел в своих умозаключениях11 сообщение «Жития Андрея Боголюбского» о том, что князь «обитель монашествующим при ней (церкви Покрова на Нерли – С.З.) содела». И это при том, что исследователь и процитировал этот текст12, и доверял ряду других сообщений «Жития» (в частности, по поводу возведения храма в память об Изяславе Андреевиче13 «единым летом»14).
Во-вторых, стрелка Нерли и Клязьмы при Андрее Боголюбском ни в коем случае не была «парадными воротами» Владимиро-Суздальского княжества, как полагал Н.Н. Воронин15. Такими «воротами» она могла стать только в начале XIII века при великом князе Юрии Всеволодовиче, завоевавшем низовья Клязьмы и Оки и открывшем безопасный путь в княжество с Волги. В середине же XII века этими низовьями владели извечные враги Руси – булгары (ил. 2).
Ил. 2. Карта княжеств Древней Руси в XII веке.
Главных торговых путей во Владимиро-Суздальскую землю в середине XII века было два: с юго-запада (от Киева) и с северо-запада (от Новгорода). Первый лежал через Москву, второй – через Тверь. Двигаясь от Москвы по Яузе, а потом вниз по Клязьме, путешественники вначале попадали во Владимир, и только потом – к церкви Покрова на Нерли. А двигаясь от Твери по Волге, потом вверх по Нерли Волжской, потом вниз по Нерли Клязьминской, – сначала в Переславль-Залесский, потом в Кидекшу и Суздаль, потом в Боголюбово, и только потом – к церкви Покрова. Соответственно, «парадными воротами» княжества могли быть стрелки Москвы и Яузы или Волги и Тверцы, но никак не Клязьмы и Нерли.
Получается, церковь Покрова стояла не на въезде в княжество и не на перекрестке важных торговых путей, а на одном из поворотов внутреннего речного пути на дальнем краю княжества, с неспокойной «булгароопасной» стороны16.
В-третьих, церковь Покрова, находясь на «булгароопасном» дальнем краю Владимиро-Суздальского княжества, в интерпретации Н.Н. Воронина была никак не защищена. И не только от нападений булгар и прочих внешних врагов, но и от «святотатцев» – воров.
В-четвертых, в отсутствие каких-либо дополнительных строений около храма Покрова было негде жить и отдыхать церковному причту, более того – некуда даже было складывать хозяйственный инвентарь.
В-пятых, необходимо вспомнить о том, что датой церкви Покрова на Нерли, согласно проанализированным автором данного исследования и Т.П. Тимофеевой летописным источникам, является не 1165 (по Н.Н. Воронину17), а 1158 год18. И если в 1165 году, в наиболее благоприятный период своего княжения, Андрей Боголюбский хотя бы теоретически мог строить какие-либо беспрецедентные «парадные храмы-памятники», то для 1158 года – самого начала его правления – это очень маловероятно.
В-шестых, возникает вопрос: если монастырь около церкви Покрова на Нерли не был основан при Андрее Боголюбском, то когда он мог быть основан – на крайне неудобном месте, в почти ежегодно затопляемой речной пойме?
Археологические исследования показали, что активная хозяйственная деятельность на территории вокруг храма велась в XVI–XVII веках и в домонгольское время19. В XVI веке монастырь уже существовал, значит, наиболее вероятно его основание ранее начала XIII века. Но никто из русских домонгольских князей, кроме Андрея Юрьевича, не относился к Боголюбову и местности вокруг него как к чему-то настолько особенному, чтобы тратить огромные силы и средства на его действительно беспрецедентное благоустройство, наиболее яркими примерами которого являются возведение на стрелке Клязьмы и Нерли искусственного холма, а в самом Боголюбове – белокаменных крепостных стен20.
В-седьмых, площадь
искусственного холма под церковью Покрова избыточно велика. Для строительства
на таком холме храма вместе с папертями хватило бы 2–3 соток, обмеры же,
проведенные автором данного исследования в 2013 году, показали, что общая
площадь холма – около 23 соток (северная сторона –
Ил. 3. План искусственного холма под церковью Покрова на Нерли. Реконструкция автора.
Позднейшая подсыпка холма маловероятна: как мы показали выше, в истории церкви Покрова на Нерли после Андрея Боголюбского не было периодов такого процветания, чтобы проводить крупномасштабные земляные работы, сопоставимые по трудоемкости со строительством больших каменных храмов22.
Против возможности позднейших подсыпок говорит и вполне правильная форма холма, склоны которого до сих пор, несмотря на антропогенное воздействие и частые наводнения, представляют собой в плане почти прямые линии, и сильно нарушен только юго-восточный угол. Вершина холма тоже до сих пор вполне ровная.
В связи с этим можно лишь выразить удивление, что Н.Н. Воронин, не обнаружив при своих археологических исследованиях никаких позднейших подсыпок холма и имея адекватное представление о его форме («усеченная пирамида со слегка скругленными углами»23), не только не привел в своем капитальном труде его размеров в плане, но и показал его на своей реконструкции (ил. 1) гораздо меньшим, чем он есть на самом деле.
2.
Безвременно ушедший из жизни в 2014 году владимирский архитектор В.К. Емелин, светлой памяти которого посвящено данное исследование, в 2011 году опубликовал статью24. в которой попытался разрешить противоречия в позиции Н.Н. Воронина, касающиеся избыточных размеров искусственного холма и постройки церкви Покрова на открытом, незащищенном и затопляемом месте.
В.К. Емелин полагал, что искусственный холм на стрелке Клязьмы и Нерли был насыпан не только и не столько для строительства церкви Покрова, а для устройства на нем «города-крепости», главным храмом которого была Покровская церковь. А позднее в этом «городе» (когда именно – исследователь не уточнил) был устроен монастырь.
Согласно реконструкции
В.К. Емелина (ил. 4), этот холм первоначально имел форму правильного
квадрата, размеры которого исследователь не приводил, но полагал, что на нем
стояла квадратная же деревянная крепость размером 46 х
Ил. 4. Реконструкция крепости в устье Нерли (по В.К. Емелину)
Сразу отметим, что по ряду вопросов мы не можем согласиться с В.К. Емелиным.
Во-первых, это касается абсолютно правильной – квадратной – формы холма. Причины этого следующие:
– холм под церковью Покрова
не полностью насыпной, высота его искусственной части –
–.размыв водами рек не мог оставить почти прямые (т.е. искусственно созданные) линии склонов, которые мы видим сейчас (мы уже говорили, что сильно пострадал только юго-восточный угол);
– на склонах сохранилась домонгольская белокаменная вымостка, открытая археологическими исследованиями Н.Н. Воронина26 (ил. 5).
Ил. 5. Белокаменная вымостка искусственного холма, открытая раскопками Н.Н. Воронина.
Во-вторых, деревянные
«тарасы» шириной
В-третьих, белокаменная вымостка холма покрывала не только его склоны, но и вершину27. И становится непонятным, зачем было укладывать на эту изящную (и весьма дорогостоящую) вымостку громоздкие и неэстетичные деревянные «тарасы».
В-четвертых, размеры этого «города-крепости» слишком малы для того, чтобы считать его городом, разве только в самом широком смысле любого укрепленного поселения. Это скорее все-таки можно было назвать не городом, а «передовым укреплением» Боголюбова – большого города, выполнявшего при Андрее Боголюбском столичные функции28.
Но в любом случае история древнерусского градостроительства не знает ни столь малых городов (даже любечский «замок» Владимира Мономаха был примерно в 5 раз больше), ни «передовых укреплений», не имеющих никаких функций, кроме собственно крепостных. Монастырей с функциями «передовых укреплений», т.е. «монастырей-сторожей», известно множество29. Но, как мы уже говорили, В.К. Емелин считал, что монастыря в этом «городе-крепости» при Андрее Боголюбском не было30.
В-пятых, непонятно, зачем было Андрею Боголюбскому строить великолепный белокаменный храм в столь малом городке или в сугубо утилитарном «передовом укреплении».
В-шестых, В.К. Емелин, как до него и Н.Н. Воронин, не опроверг, а проигнорировал сообщение «Жития Андрея Боголюбского» о том, что князь «обитель монашествующим при ней (церкви Покрова на Нерли – С.З.) содела».
Но главная идея В.К. Емелина о том, что Андрей Боголюбский построил на искусственном холме в устье Нерли именно крепость, заслуживает самого пристального внимания. Только это была не просто крепость, а монастырь при церкви Покрова, т.е. Покровский. Об этом прямо и однозначно говорит «Житие Андрея Боголюбского», сообщению которого мы в данном случае можем полностью доверять, так как оно разрешает все указанные нами противоречия31.
Как мы уже говорили, «монастырей-сторожей» в древнерусской архитектуре известно множество. Примерно на таком же расстоянии, как Покровский монастырь от Боголюбова, находились Печерский – от Киева, Антониев – от Новгорода, Андроников и Данилов – от Москвы, Бельчицкий и Ефросиньевский – от Полоцка, Михаило-Архангельский – от Твери, Смядынский – от Смоленска, Покровский и Евфимиев – от Суздаля, и т.п. По И.С. Красовскому, 1–2 км – наиболее характерное расстояние от городов до пригородных монастырей32.
Мы полагаем, что Покровский монастырь был характерным примером древнерусских «оборонных монастырей», взаимоотношения которых с государством, как мы показывали в специальном научном труде33, в наиболее общем случае выглядели следующим образом.
Государство (в данном случае в лице князя Андрея Юрьевича):
– полностью или частично финансировало строительство зданий и крепостных укреплений оборонных монастырей;
– давало этому монастырю «в кормление» земли, села и промыслы (что было равнозначно финансированию).
Монахи:
– проживали в этих зданиях;
– осуществляли богослужебные функции (полезные для государства в идеологических целях);
– управляли монастырскими землями и селами (выполняя полезные для государства административные функции);
– поддерживали укрепления монастыря в исправном состоянии;
– при необходимости размещали в монастыре государственный гарнизон;
– полностью или частично содержали этот гарнизон;
– в случае осады, если монастырь был мужским, сражались вместе с гарнизоном.
Рассмотрим вопрос, какими были укрепления Покровского монастыря при Андрее Боголюбском. Как мы уже говорили, версию В.К. Емелина о деревянных «тарасах» мы принять не можем, т.к. они занимали бы огромное пространство, и их пришлось бы укладывать прямо на белокаменную вымостку холма.
Наша позиция по этому вопросу состоит в том, что стены были белокаменными, как и в соседнем Боголюбове34. Н.Н. Воронин во время своих археологических исследований обнаружил на северо-западном углу искусственного холма бутовые основания, назначение которых он затруднился определить и даже предполагал, что они могли предназначаться для каменного креста или какого-либо изваяния35. Мы же полагаем, что это были основания белокаменных стен.
Впрочем, белокаменные
стены Покровского монастыря вряд ли были высокими и толстыми, так как в любом
случае они были гораздо крепче гипотетических деревянных «тарасов» и стояли над
достаточно высокими и крутыми склонами (общая высота холма над урезом воды –
около
Белокаменные желоба, обнаруженные раскопками Н.Н. Воронина38, должны были отводить дождевую либо талую воду из-под белокаменных стен, и в этом случае эти желоба были гораздо нужнее, чем для отвода воды просто с площади вокруг храма, как предполагал Н.Н. Воронин39: с неогороженной площади вода могла бы уходить бы самотеком, а стены ей мешали, и тут уже были необходимы желоба. С другой стороны, белокаменные стены представляли собой прекрасную защиту от речных паводков.
Высокая трудоемкость белокаменного строительства по сравнению и с деревянным, и с кирпичным40, надо полагать, в данном случае большой роли не играла, так как практически одновременно со стенами Покровского монастыря возводился и сам храм Покрова, и неподалеку, в Боголюбове, – белокаменный храм Рождества Богородицы, белокаменный княжеский дворец и белокаменные же крепостные стены, длина которых превышала покровские в 6–7 раз (1,2–1,5 км41 против 195 м). Не будем забывать и про значительный объем белого камня, использовавшийся для вымостки площади в Боголюбове42 и искусственного холма в Покровском монастыре. Иными словами, расходы на покровские белокаменные стены были в колоссальных (по меркам Древней Руси) масштабах боголюбовского белокаменного строительства очень невелики.
Сколько ворот имел Покровский монастырь, мы не знаем. Монастырская опись 1763 года упоминала деревянные «Святые ворота»43, но где они находились и были ли на их месте предыдущие белокаменные ворота, неизвестно44.
Во все времена количество крепостных ворот определялось прежде всего балансом между следующими требованиями фортификации:
– ворот не могло быть слишком много, так как они снижали надежность укреплений и требовали дополнительной охраны;
– ворот не могло быть слишком мало, так как они позволяли защитникам делать вылазки.
Как этот баланс обеспечивался в домонгольском Покровском монастыре, можно только строить предположения. Первоначальные ворота монастыря могли выходить и к Боголюбову, и к Клязьме, и к Нерли.
Была ли церковь Покрова с
ее галереями-папертями встроена в систему укреплений, как предполагал
В.К. Емелин45? Вряд ли: церковь удалена от края холма примерно
на
Скорее всего, церковь просто стояла внутри стен, и ее галереи-паперти были так же соединены с окружающими монастырскими зданиями, как, например, галереи-паперти владимирского Дмитриевского собора – с окружающими дворцовыми зданиями. Нет никакого сомнения, что Покровский монастырь при Андрее Боголюбском имел весь комплекс необходимых для своей деятельности построек. Возможно, руины именно домонгольских каменных зданий наблюдал В.И. Доброхотов46.
Куда исчезли белокаменные стены Покровского монастыря, понятно: их судьба в длительный период запустения боголюбовской округи в XIII–XVI веках повторила судьбу белокаменных стен и дворцовых зданий Боголюбова. Белый камень, тем более гладкотесаный, представлял собою огромную ценность, и если храмы – «дома Божьи» – местные жители все-таки обычно стеснялись разбирать, то заброшенные крепостные укрепления и гражданские постройки были источником известняка, широко использовавшегося для погребов, а также для пережога на известь. К разрушению монастырских зданий и стен (при утере ими оборонных функций) могли быть причастны и церковные власти – ведь окрестным храмам тоже был нужен камень. Так, в 1784 году церковными властями было дано и только чудом не реализовано разрешение на разборку церкви Покрова на камни47.
Окончательно прояснить вопросы ранней истории Покровского монастыря могут только новые археологические исследования, потенциально способные уточнить первоначальный вид укреплений и зданий обители. Но сейчас мы уже можем подвести некоторые итоги.
Датой основания Покровского монастыря на Нерли мы можем считать 1158 год – летописную дату церкви Покрова, являвшейся его собором. Князь Андрей Юрьевич, основывая в самом начале своего правления в устье Нерли белокаменный монастырь с великолепным храмом, решал сразу три важные задачи:
– совершал богоугодное дело, которым во все времена являлось основание обители;
– прикрывал со стороны традиционно враждебных Руси булгар подступы к Боголюбову (по Нерли) и Владимиру (по Клязьме) сильным несгораемым укреплением;
– демонстрировал Булгарии мощь своего княжества.
Возможно, факт постройки оборонного монастыря «против булгар» и послужил источником содержащейся в «Житии Андрея Боголюбского» легенды о том, что церковь Покрова была построена из булгарского камня48.
Эта обитель должна была поражать современников тем, что белыми были не только ее собор и крепостные стены, но даже искусственный холм, покрытый белокаменной вымосткой. Были ли вообще в монастыре какие-либо деревянные здания, или он был полностью белокаменным, – мы не знаем. Но и деревянные здания абсолютно не обязательно портили внешний вид монастыря: они могли быть оштукатурены, побелены, и даже расчерчены «под квадры».
А если купол церкви Покрова был еще и покрыт золотом (что весьма вероятно, учитывая амбиции князя Андрея)49, то монастырь представлял собой воистину феерическое зрелище.
В специальном научном труде50 автор данного исследования на основании анализа летописной информации показывал, что Андрей Боголюбский получил свое прозвище не по названию города Боголюбова, а в связи со своими «боголюбивыми» личными качествами и делами (а потом уже в честь князя был назван город). И основание необычайно красивого и при этом сильно укрепленного Покровского монастыря не могло не внести свою лепту в почетное прозвище князя.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. До сих пор однозначно не доказано ни то, что именно Андрей Боголюбский учредил на Руси праздник Покрова Богородицы, ни то, что первым посвященным этому празднику храмом была церковь Покрова на Нерли (Н.Н. Воронин в своем капитальном труде принимал это без каких-либо доказательств, см. Воронин Н.Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII–XV веков. М., 1961–1962. Т. 1. С. 300). Документальных данных на эту тему не существует, а летописи говорят про этот храм как посвященный Богородице (к примеру, см.: Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. Рязань, 2001. С. 467). Соответственно, в домонгольское время церковь Покрова могла иметь другое посвящение (подробно этот вопрос рассмотрен здесь: Тимофеева Т.П. Архитектура времени Андрея Боголюбского // Памяти Андрея Боголюбского. Сб. статей. Москва – Владимир, 2009. С. 12–82.). Но поскольку этот вопрос для данного исследования непринципиален, мы для простоты будем считать, что церковь Покрова и, соответственно, устроенный при ней монастырь назывались так и при Андрее Боголюбском.
Также для простоты мы будем называть церковь Покрова
на Нерли именно церковью в соответствии с ее современным статусом, а не
собором, которым во время существования монастыря являлся этот храм.
2. Сиренов А.В. Житие Андрея Боголюбского. В кн.:
Памяти Андрея Боголюбского. Сб. статей. Москва – Владимир, 2009. С. 228.
3. В ГАВО (Ф. 567. Оп. 2. Д.
«Причисленные монастыри к Боголюбову м-рю… 1.
Покровский монастырь... в 1 ½ верстах от Боголюбова м-ря на юго-востоке
от него. Основание его почти одновременно основанию Боголюбова монастыря.
Монастырь этот был сначала женский. С учреждением же патриаршества в России,
именно с
...Весною при разливе Клязьмы и Нерли Покровский храм
обливается водою, которая подымается выше иногда цоколя стены и при тихой
погоде и ясном небе, особенно в лунную ночь, живописно возникает из своих
зеркальных окрестностей.
Покровский монастырь, благодаря уединенному положению,
никогда не подвергался ни пожару, ни погрому варваров, опустошавших наше
отечество. Раз только в конце прошлого столетия грозила ему опасность
разрушения, когда монастырь был упразднен и земли поступили во владение
крестьян близ лежащего села Нового, которые вздумали воспользоваться
монастырской церкви камнем для построения храма в своем селе, но Господь
чудесным образом спас Покровский монастырь от разорения.
Здания упраздненного Покровского монастыря следующие:
а) Деревянное здание, находящееся на северо-восточном
углу монастыря, состоит из трех комнат с кухнею и служит помещением назначенным
туда лицам из братии Боголюбова монастыря для отправления богослужения.
б) Двухэтажное здание с нижним каменным этажом,
находящееся в юго-восточном углу монастыря и назначенное для временного
пребывания богомольцев, построенное в
в) Деревянный сарай для дров, отремонтированный в
г) Деревянный амбар для хранения разных хозяйственных
вещей, возобновленный в
д) Деревянная баня, исправленная в
При бывшем монастыре были земли, но все они перешли во
владение крестьян с. Нового, находящегося прежде в ведении Покровского
монастыря. Осталась только та земля, которая находится под монастырскими
зданиями, и небольшое пространство за оградою, служащее капустником».
Также см.: Воронин Н.Н. Зодчество
Северо-Восточной Руси XII–XV веков. М., 1961–1962. Т. 1. С. 300.
4. Например, Н.А. Артлебен и К.Н. Тихонравов
полагали, что церковь Покрова на Нерли в домонгольское время с трех сторон
окружали терема, с которыми была связана дверь на хоры храма (Артлебен Н.А.,
Тихонравов К.Н. Древности Суздальско-Владимирской области, сохранившиеся в
памятниках зодчества. Владимир, 1880. С. 50). Принимал сообщение «Жития» и
В.И. Доброхотов (Доброхотов В.И. Древний Боголюбов город и монастырь с его
окрестностями. М., 1852. С. 7). О том, что Покровский монастырь был основан
почти одновременно с основанием Боголюбова монастыря, говорится и в «Ведомости о
состоянии Боголюбова монастыря» (см. примеч. 3).
5. Воронин Н.Н. Зодчество Северо-Восточной Руси
XII–XV веков. М., 1961–1962. Т. 1. С. 68.
6. Там же. С. 300–301.
7. Там же. С. 298.
8. Там же. С. 299.
9. Заграевский С.В. К
вопросу о реконструкции и датировке церкви Покрова на Нерли // Материалы
областной краеведческой конференции (20–21 апреля
10. Автор данного исследования ранее также не подвергал позицию Н.Н. Воронина должному критическому анализу и полагал, что церковь Покрова была отдельно стоящим «парадным храмом», и что монастыря при ней не было (например, см.: Заграевский С.В. Юрий Долгорукий и древнерусское белокаменное зодчество. М., 2001. Гл. 3, п. 13).
11. Воронин Н.Н. Указ. соч. Т. 1. С. 297–299.
12. Там же. С. 262.
13. Там же. С. 285, 298.
14. Там же. С. 284.
15. Там же. С. 300.
16. К сожалению, ранее автор данного исследования принимал утверждение о том, что церковь Покрова на Нерли стояла на пересечении важных торговых путей и «оформляла» въезд в княжество по рекам, без должной критической оценки (например, см.: Заграевский С.В. К вопросу о реконструкции и датировке церкви Покрова на Нерли…; Заграевский С.В. Новые исследования памятников архитектуры Владимиро-Суздальского музея-заповедника…)
17. Н.Н. Воронин занял не вполне ясную позицию в отношении датировки храма. По его мнению, церковь Покрова была «наиболее совершенным памятником в ряду построек князя Андрея, как бы завершая собой их плеяду» (Воронин Н.Н. Указ. соч. Т. 1. С. 264), но при этом он в соответствующем разделе своего капитального труда вообще не предложил никакой датировки храма (см. там же). Только через много страниц (там же, с. 279) впервые встречается ничем не обоснованная дата – 1165 год. В дальнейшем исследователь неоднократно упоминал этот год как время окончания каменного строительства Боголюбского (там же, с. 322, 335, 342).
Но Изяслав Андреевич умер осенью 1165 года, и в течение зимы церковь Покрова никак не могла быть построена. Почему Н.Н. Воронин, признавая верность сообщения «Жития Андрея Боголюбского» о том, что храм был построен в память Изяслава, принял в качестве датировки 1165 год, нам неизвестно.
18. Подробно о дате церкви Покрова на Нерли см.: Заграевский С.В. К вопросу о реконструкции и датировке церкви Покрова на Нерли…; Заграевский С.В. Новые исследования памятников архитектуры Владимиро-Суздальского музея-заповедника…; Тимофеева Т.П., Новаковская-Бухман С.М. Церковь Покрова на Нерли. М., 2003.
19. Воронин Н.Н. Указ. соч. Т. 1. С. 299.
20. Подробнее см.: Заграевский С.В. Боголюбовский
архитектурный ансамбль конца 1150-х – начала 1170-х годов: вопросы истории и
реконструкции // Памяти Андрея Боголюбского. Сб. статей. Москва – Владимир,
2009. С. 141–167; Заграевский С.В. Великокняжеский замок в
Боголюбове: опыт графической реконструкции // Материалы XVII межрегиональной краеведческой конференции (20 апреля
21. Измерения проводились с помощью компьютерной программы «Google Earth».
22. Высота насыпной части холма составляет около
Это только насыпка. Еще примерно столько же составляла добыча грунта. А поскольку на заливные луга грунт приходилось возить откуда-то издалека (вероятно, с высокого берега близ Боголюбова), значительными были и трудозатраты на транспортировку (для простоты приравняем их к сумме добычи и насыпки). Всего получается около 5000 чел.-дней.
Расходы же на строительство храма Покрова на Нерли составляли около 11000 чел.-дней (см.: Заграевский С.В. Юрий Долгорукий и древнерусское белокаменное зодчество… Гл. 2, п. 3). Но это белокаменный и богато декорированный храм Покрова, а трудозатраты на обычный кирпичный храм были бы гораздо меньшими.
23. Воронин Н.Н. Указ. соч. Т. 1. С. 282.
24. Емелин В.К. Реконструкция крепости Андрея
Боголюбского в устье Нерли // Материалы XVI межрегиональной краеведческой
конференции (28 апреля
25. Воронин Н.Н. Указ. соч. Т. 1. С. 282.
26. Там же.
27. Там же.
28. Подробнее см.: Заграевский С.В. К вопросу о столицах Северо-Восточной Руси:
Переславль-Залесский при Юрии Долгоруком, Боголюбово при Андрее Боголюбском //
Материалы ХХ межрегиональной краеведческой конференции (17 апреля
29. Подробнее см.: Заграевский С.В. К вопросу о
древнерусских оборонных монастырях и храмах // Материалы XVIII международной
краеведческой конференции (19 апреля
39. Емелин В.К. Указ. соч.
31. «Житие Андрея Боголюбского», написанное в 1701
году (Сиренов А.В. Житие Андрея Боголюбского…) является поздним документом по
отношению к эпохе князя Андрея Юрьевича и не может рассматриваться как
исторический источник, так как содержит ряд и внутренних противоречий, и
однозначно опровергаемых фактов, и неподтвержденных местных легенд. В различных
научных трудах нам в свое время доводилось дезавуировать и легенду об основании
Боголюбова в связи с остановкой коней, везших икону Богородицы (подробнее см.:
Заграевский С.В. К вопросу о
происхождении прозвища князя Андрея Боголюбского и названия города Боголюбова
// Материалы XVIII международной краеведческой
конференции (19 апреля
Но это не значит, что «Житие» вообще не могло содержать адекватной информации. Например, мы показывали правильность его сообщения о постройке церкви Покрова «единым летом» (подробнее см.: Заграевский С.В. К вопросу о реконструкции и датировке церкви Покрова на Нерли…). В данном труде мы показываем верность сообщения об основании у церкви Покрова монастыря.
32. Красовский И.С. Некоторые особенности градостроительной структуры Киева середины XII в. // Архитектурное наследство. М., 1976. № 25.
33. Подробнее см.: Заграевский С.В. К вопросу о древнерусских оборонных монастырях и храмах…
34. Подробнее см.: Заграевский С.В. Боголюбовский архитектурный ансамбль конца 1150-х – начала 1170-х годов: вопросы истории и реконструкции…; Заграевский С.В. Великокняжеский замок в Боголюбове: опыт графической реконструкции...
35. Воронин Н.Н. Указ. соч. Т. 1. С. 282.
36. Емелин В.К. Указ. соч.
37. Воронин Н.Н. Указ. соч. Т. 1. С. 282.
38. Там же.
39. Там же.
40. Подробнее см.: Заграевский С.В. Юрий Долгорукий и древнерусское белокаменное зодчество... Приложение.
41. Подробнее см.: Заграевский С.В. К вопросу о столицах Северо-Восточной Руси: Переславль-Залесский при Юрии Долгоруком, Боголюбово при Андрее Боголюбском…
42. Воронин Н.Н. Указ. соч. Т. 1. С. 235.
43. ЦГАДА. Ф. 280. Оп. 3. Д. 411. «Опись Владимирского уезду Боголюбовского стану монастыря Покровского».
44. В.К. Емелин поместил «Святые ворота» на своей реконструкции с северной стороны (см. ил. 4), но никаких оснований для этого не усматривается, так как В.И. Доброхотов, на которого ссылается В.К. Емелин, писал об остатках к северу от храма Покрова белокаменных зданий («Шагах в одиннадцати от северо-восточного угла (Покровской церкви – С.З.) видны еще основания из белых и из диких камней какого-то, вероятно, древнего здания»), а не деревянных ворот (Доброхотов В.И. Указ. соч. С. 84.).
45. Емелин В.К. Указ. соч.
46 Доброхотов В.И. Указ. соч. С. 84.
47. Воронин Н.Н. Указ. соч. Т. 1. С. 301.
48. Эта легенда содержится в «Житии Андрея Боголюбского» и гласит, что церковь Покрова была построена из «собираемых и двоелетием из Болгар вывозимых камней для строения во Владимире соборныя Успения Пресвятыя Богородицы церкви и других десятыя части, яже по повелению его (Андрея – С.З.) на том месте отлагаемы бываху». Нелогичность и неподтвержденность этой легенды анализами белого камня автор показывал ранее (см.: Заграевский С.В. К вопросу о реконструкции и датировке церкви Покрова на Нерли…).
49. Подробнее см.: Заграевский С.В. Цветовые решения глав древнерусских храмов // Архитектор. Город. Время. Материалы ежегодной международной научно-практической конференции (Великий Новгород – Санкт-Петербург). Вып. XVII. СПб, 2014. С. 24–36.
50. Заграевский С.В. К вопросу о происхождении прозвища
князя Андрея Боголюбского и названия города Боголюбова // Материалы XVIII международной
краеведческой конференции (19 апреля
Все материалы, размещенные на сайте, охраняются авторским правом.
Любое воспроизведение без ссылки на автора и сайт запрещено.
© С.В.Заграевский