НА СТРАНИЦУ «ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КРИТИКА И ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ»
Сергей Заграевский
ЧТО СЧИТАТЬ ШЕДЕВРАМИ?
(СНОВА ОБ «ИСКУССТВЕ ХХ ВЕКА»)
Опубликовано в газете «Культура»,
№ 25 (7233), 6–12 июля
Трудно быть сторонним наблюдателем, когда вокруг экспозиции "Искусство ХХ века" в Третьяковке разгораются столь нешуточные страсти. И анализ искусствоведческой направленности этих страстей становится не менее любопытным, чем анализ самой экспозиции. Пожалуй, наиболее страстной является статья Марии Чегодаевой в 22-м номере газеты "Культура", начинающаяся словами: "Я как искусствовед подаю в отставку. Оказывается, того искусства, того художественного мира, который я знала, в котором жила, – НЕ БЫЛО. Новый отдел ГТГ, посвященный русскому и советскому искусству второй половины ХХ века, доказал это четко и безапелляционно".
Что же ей так не понравилось?
Прежде всего не было многих работ из тех, которые ей хотелось бы видеть. Но можно ли в данном случае в чем-то обвинять Третьяковку? Если, например, в запасниках нет огромной серии "Тайная вечеря" Натальи Нестеровой, то закупить ее, учитывая непредсказуемость цен на работы этой художницы, – уже не искусствоведческий, а коммерческий подвиг. То же самое относится и к Игорю Обросову, и к Дмитрию Жилинскому, и к любому другому художнику, на отсутствие конкретных работ которых сетовала Мария Чегодаева.
Кроме того, выбор конкретных произведений для экспозиции – всегда компромисс. По этому вопросу невозможно требовать единомыслия даже от сотрудников Третьяковки, а чтобы их выбор полностью совпал со вкусом Марии Чегодаевой – и вовсе утопия. Слава богу, что хотя бы по художникам разногласий практически нет. На самом деле и Нестерова, и Назаренко, и Обросов, и Жилинский, и Берлин представлены так, что любому из них обижаться просто грех.
В свете вышесказанного фраза Марии Чегодаевой: "Откуда взялся в таком количестве андеграунд 60 – 80-х годов – неведомо", – выглядит вопросом, на который автор просто не хочет отвечать. Марии Андреевне ли не знать, что такое экспозиционная работа: скольких художников (или их наследников) надо разыскать, обзвонить, встретиться, договориться... Честь и хвала сотрудникам Третьяковки, что они смогли "достать" столько андеграунда.
Следующая претензия: "Принцип новой экспозиции – это политическое противостояние, только не то, которое я знала, – другое". Дальше пространно цитируется проект экспозиции, который, как объясняют в Третьяковке, являлся одной из множества концепций, никакого отношения к итоговой экспозиции не имел, к тому же был оформлен в виде служебной записки для внутреннего пользования.
Не будем тратить время на расследование, что за проект попал в руки Марии Андреевне. Проекты – это проекты, а реальность?
Ни "того" ни "другого" политического противостояния в Третьяковке, к счастью, нет. Противостояний между реализмом, абстракционизмом, концептуализмом и прочими многочисленными "измами" – да, сколько угодно, но в наше время к политике это отношения практически не имеет.
Мария Андреевна! Неужели вы не понимаете, что прошли те времена, когда одно крыло общества брало на вооружение соцреализм, другое – "андеграунд", и эти направления служили инструментом острейшей политической борьбы, кончившейся вместе с советской властью?
Да, в наше время не в меру активные "патриоты" пытаются "поднять на щит" творчество Глазунова. Влиятельные новые русские умирают от восторга, глядя на портреты Шилова. Чуть менее влиятельные и более молодые счастливы от Никаса Сафронова.
Но сопоставлять эти вполне цивилизованные проявления борьбы за деньги и электорат с произволом советских идеологических чиновников 60 – 80-х годов – значит неоправданно драматизировать ситуацию.
Действительно, что было бы, если сделать экспозицию в Третьяковке по такому принципу? Тогда на одной стене висели бы работы Вейсберга, а напротив – изображения Хрущева среди свиней и Брежнева на Малой земле. Несколькими залами дальше соседствовали бы, например, огромные панно Глазунова и тонкая живопись Слепышева. Еще дальше – черноглазые девочки Шилова и прозрачные силуэты Старженецкой.
Надо ли говорить, что реализация такого принципа полностью погубила бы искусство в угоду той самой политике, которую так не любит Мария Чегодаева.
В экспозиционной работе можно и должно ориентироваться прежде всего на то, хороша или плоха данная работа с точки зрения ее художественных качеств, и на то, как работы различных художников будут смотреться в единой экспозиции.
И сразу в ГТГ все становится на свои места. Оправдан и выбор художников, и способ размещения их работ.
Поэтому, когда Мария Чегодаева пишет: "А поскольку, как уже выяснено, краснознаменного соцреализма в нашей истории не было, роль "официоза" в экспозиции принудительно навязана тому "другому", что теснится в правой части экспозиции: Жилинскому, Попкову, Андронову", – ей можно ответить следующее: если вам не хватает "краснознаменного социализма" – пройдите всю экспозицию "Искусство ХХ века", а не только ее "свежеоткрытую" вторую половину. Вы никак не минуете зала с колоссальными изображениями Сталина работы Александра Герасимова. Этот "стиль" тиражировался при всех последующих генсеках – от Хрущева до Горбачева, так стоит ли тратить драгоценную выставочную площадь на убогие парадные изображения? Значит, не надо искать "официоза" в новой экспозиции – его там просто нет.
Думаю, что неправомерно отождествлять "официоз" и реализм.
Просто если реалистические картины Николая Андронова повесить рядом с абстракционистскими картинами Юрия Злотникова, то ни тех ни других в экспозиции не станет. Но если выделить особый зал для подлинных творцов реалистического направления – Жилинского, Попкова, Андронова, Зверькова (что и сделали в Третьяковке), – то в этом зале они будут смотреться гармонично.
А что еще надо для зрительского восприятия? Если в здании Третьяковки на Крымском валу наладят такое экскурсоводческое обслуживание, как в Лаврушинском, – вот тогда и узнает зритель про все перипетии политической борьбы в искусстве тех лет. А пока давайте просто посмотрим на шедевры.
Кстати, о шедеврах. Мария Чегодаева пишет: "Смотр шедевров – вполне оправданный подход, давший прекрасный результат в Музее современного искусства на Петровке".
На самом деле экспозиция на Петровке ни в какое сравнение с ГТГ не идет. Можно втянуться в спор на тему, где больше шедевров, только для начала надо договориться о том, что шедеврами считать. Вряд ли удастся это сделать, поэтому приходится лишь констатировать факт: масштаб музея на Петровке пока что до Третьяковки не дотягивает. Но в любом случае конкуренция пойдет только на пользу и Третьяковской галерее, и музею на Петровке, и любой другой галерее современного искусства.
А в конечном счете все это вместе со статьей Марии Чегодаевой работает на создание того "вектора напряженности" в современном искусстве, который рано или поздно сможет заинтересовать публику и привести ее в ныне пустующие выставочные залы.
Все материалы, размещенные на сайте, охраняются авторским правом.
Любое воспроизведение без ссылки на автора и сайт запрещено.
© С.В.Заграевский
НА СТРАНИЦУ «ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КРИТИКА И ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ»