НА СТРАНИЦУ «ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КРИТИКА И ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ»
Сергей Заграевский
СЪЕЗД МОСКОВСКОГО СОЮЗА ХУДОЖНИКОВ
ИЛИ ПИР ВО ВРЕМЯ ЧУМЫ?
Примечание
В конце февраля 2003 года прошел очередной съезд Московского союза художников (МСХ). Для тех, кто не отслеживает перипетии жизни «постсоветских» творческих союзов, поясним: МСХ не следует путать со знаменитым МОССХом – Московским отделением Союза советских художников. В 1991 году на волне всеобщего разделения Московское отделение (тогда уже Союза художников РСФСР) выделилось в самостоятельную организацию и пустилось в «свободное плавание» под именем Московского союза художников, прихватив практически все имущество, заработанное трудом многих поколений московских художников.
Имущество было немалым: три крупных выставочных зала, четыре художественных салона, несколько тысяч творческих студий, художественные комбинаты у каждой секции (живописцев, графиков, скульпторов, прикладников, плакатистов), Дом ветеранов, Дом творчества, автобаза, поликлиника... Словом, все, что требовалось для эффективного осуществления главной функции творческого союза – социальной защиты и обеспечения творчества московских художников.
С чем же Московский союз художников «приплыл» к своему съезду 2003 года? Смог ли его руководитель Василий Бубнов (в начале девяностых – вице-президент, в последние годы – председатель правления) сохранить и приумножить то, что осталось ему «в наследство» от МОСХ СССР? Была ли работа правления Союза, единогласно признанная на съезде «удовлетворительной», действительно таковой? Давайте посмотрим.
«Московский дом художника» на Кузнецком, 11, сдан в аренду и фактически перепрофилирован под сувенирный магазин, на оставшихся площадях проводятся всего три-четыре художественных выставки в год. Неудивительно – в 2001 году коммерсанты-арендаторы провели реконструкцию «Дома», и теперь, естественно, «заказывают музыку» они.
Большая часть центрального офиса Московского союза художников – усадьбы на Старосадском, 5, где были и немалые выставочные залы – сдана в аренду нескольким организациям, в том числе «злачному» ресторану. По вечерам тихий дворик со статуей Георгия Победоносца превращается в «курилку» для соответствующей публики.
Единственный регулярно работающий зал на Кузнецком, 20 – тоже не более чем жалкие остатки былой роскоши: в советское время он находился на первом этаже, а теперь первый этаж и половина второго сданы (или предоставлены по так называемым «договорам о сотрудничестве») множеству различных организаций. Зал теперь ютится на втором этаже, куда посетители заглядывают очень редко.
У Московского союза художников осталось около 3500 мастерских, из них примерно 2700 занимают художники-члены МСХ, остальные являются «неучтенкой» и сдаются в аренду посторонним лицам. Впрочем, и распределение «учтенных» мастерских находится в ведении секций, то есть фактически мастерские вышли из-под контроля Союза.
Художественные салоны (Петровка, 12; Ленинский пр., 99; Строгинский бул., 30; Сокольническая пл., 4) были в начале 1990-х вместе со значительными финансовыми средствами переданы ЗАО «Московский художник», где у МСХ был контрольный пакет акций – 51%. Вроде бы ничего страшного, но это был лишь первый шаг. Потом правление Московского союза художников приняло решение об увеличении уставного капитала ЗАО, а когда надо было вносить свою долю, «оказалось», что у Союза нет на это денег! Другие акционеры, естественно, все внесли вовремя, и доля МСХ упала до 20%, что означало потерю управления салонами. Что это было – халатность или преступный трюк со стороны Бубнова и его первого заместителя Виктора Глухова?
Сейчас ЗАО «Московский художник» принадлежат уже только три салона, а наиболее прибыльный – на Петровке – окончательно ушел «на сторону». Как состоялось его отчуждение – неизвестно. На съезде 2003 года об этих салонах уже никто даже и не вспоминал.
Потеряны автобаза, поликлиника, дом в Ермолаевском переулке, недостроенный Дом ветеранов на ул. Ак. Варги, Дом творчества в Тарусе, Гжельский керамический завод. Коллекция МСХ из 18000 живописных работ еще в 1993 году была продана некоему Владыкину за символическую цену (несколько тысяч долларов, хотя по оценке Третьяковской галереи ее стоимость составляла несколько миллионов).
Справедливости ради отметим, что президентом Московского союза художников в 1993 году еще был Олег Савостюк, но Бубнов являлся его первым заместителем. Известная канцелярская рокировка «первое лицо-второе лицо» позволяет грамотно уходить от ответственности при любых махинациях. Сейчас примерно то же самое разыгрывают Бубнов и его первый заместитель (он же председатель живописной секции) Глухов. «Крайними» оказываются то один, то другой, а в итоге спрашивать не с кого. Иногда к этому «тандему» подключаются исполнительный директор МСХ Герман Зарянкин, руководитель «объединения обслуживания МСХ» Левон Карапетян (в чьем ведении находятся мастерские), председатель скульптурной секции Иван Казанский, еще несколько человек из их ближайшего окружения, и в результате «вода» оказывается настолько мутной, что группировка, захватившая власть в МСХ, безнаказанно «ловит в ней рыбу» вот уже двенадцать лет.
И «ловить» еще есть что. Несмотря на то, что бо’льшая часть собственности Московского союза художников разбазарена (другого слова подобрать не могу), колоссальные средства проходят мимо бюджета МСХ и сейчас. Давайте приблизительно подсчитаем, о каких суммах идет речь.
По самой скромной оценке,
доход Московского союза художников от сдачи в аренду
Но, например, в 1999 году официальный бюджет МСХ составил 3 миллиона рублей (около 100 тыс. долларов), из которых 95% пошло на содержание аппарата, а 5% – на социальную помощь художникам. В 2003 году руководство Союза отрапортовало на съезде о бюджете в размере почти 8 миллионов рублей (около 270 тысяч долларов). Из этих денег от аренды было выручено 4,5 миллиона рублей (около 150 тысяч долларов). Сколько денег было при этом потрачено на содержание управленческого аппарата, а сколько – на социальную помощь художникам, докладчики благоразумно промолчали. Видимо, соотношение примерно соответствовало позорным показателям 1999 года.
Но в любом случае мы вправе сделать вывод, что в 1999 году мимо бюджета Московского союза художников проходило, как минимум, 1,4 миллиона долларов, а в 2002 – около 1,25 миллиона. Это как минимум. На самом же деле суммы, не отраженные в бюджете МСХ, оцениваются в 4–5 миллионов долларов в год!
Где эти деньги, в чьих карманах они осели, почему их не видят 6100 «рядовых» членов Союза?
Впрочем, о «рядовых» художниках – особый разговор. По идее, избрание руководства и оценка деятельности правления – их прерогатива, все-таки Московский союз художников – общественная организация. Фактически же имеет место следующая «демократическая» процедура: на общие собрания секций МСХ собирается в среднем четверть их численного состава, так как правления секций приглашают только «своих» и в устной форме. Эти «свои» утверждают списки делегатов на съезд, который избирает «наиболее своих» в правление Союза, а затем единогласно признает работу этого правления «удовлетворительной». Последнее, в свою очередь, избирает в руководители «самых своих» – Бубнова и Глухова.
Вот и получается, что в Московском союзе художников все члены организации равны, но некоторые, как у Оруэлла, «равнее других».
А как звучит в Уставе МСХ повод для исключения из членов Союза и, соответственно, отбирания мастерской? Чисто по-советски: «грубое и систематическое нарушение требований Устава МСХ и нанесение морального и материального ущерба». Что такое «грубое и систематическое»? Что такое «моральный ущерб» и кому он должен быть нанесен? Да как правление решит, так и будет. Вот и получается, что в любой момент любого художника можно вышвырнуть из мастерской. Например, на последнем съезде по представлению правления был исключен «смутьян» – художник-монументалист Владимир Богачев, «имевший наглость» написать заявление о злоупотреблениях руководителей МСХ в прокуратуру.
По идее, в интересах «рядовых» членов Московский союз художников ведет выставочную деятельность. Больше всего на съезде 2003 года говорилось о масштабном мероприятии в Манеже, посвященном 70-летию МОСХа. Но на самом деле это благое начинание оказалось полностью загубленным.
Проводили выставку в самое «золотое» время – на Новый год, как когда-то ту, знаменитую, 1962 года. Но за 40 лет многое изменилось.
Да, Хрущев орал на художников и грозил им урановыми рудниками. Я ни в коем случае не испытываю ностальгию по тем временам. Но почему же мы никак не перестанем жить по принципу «нос вытащим – хвост завязнет»? Вместо орущего Никиты Сергеевича – молчание СМИ и пустые залы (огромная толпа художников, их родственников и знакомых на открытии, разумеется, не в счет). Вместо канцелярского отбора «соцреалистов» – канцелярская обезличка этикеток с инициалами вместо имен. Вместо политических интриг председателя СХ РСФСР Владимира Серова – тихое лихоимство нынешних руководителей Московского союза художников.
И если в 1962 году через чиновников выставкома прорвались хотя бы «белютинцы», то кто в 2002 году прорвался через отсутствие какого-либо общественного резонанса от столь непрофессионально организованной выставки?
Василий Александрович Бубнов! Художники прекрасно знают, сколько квадратных метров их собственности Вы сдаете в аренду, и сколько вырученных миллионов долларов уходят неизвестно куда. Так хоть приводите на эти деньги в порядок залы Союза! Хоть ведите грамотную выставочную деятельность! Хоть приглашайте профессиональных искусствоведов – кураторов выставок! Хоть немного денег тратьте на рекламу, на публикации в СМИ и на печать каталогов! Это все окупится с лихвой...
Глас вопиющего в пустыне? К сожалению, да. Вот и проводятся и самим Московским союзом художников, и его секциями «слепоглухонемые» выставки – «братские могилы» – с тысячами обезличенных работ.
И на выставке «Искусство наций» (февраль 2003 года) в Центральном Доме художника МСХ представил все течения и направления, но абсолютно бессистемно. Впрочем, определенная «система» в этой бессистемности присутствовала, только относилась она не к экспозиционной деятельности, а к желанию выставкома польстить начальству. Так, экспозиция живописи начиналась с... пяти работ президента Академии художеств Зураба Церетели (впрочем, как и выставка в честь 70-летия МСХ). Остальным художникам дали повесить максимум одну-две. Даже «самому» Бубнову. Но зато Ирина Глухова, супруга председателя живописной секции, удостоилась повески в самом начале экспозиции, между Натальей Нестеровой и Татьяной Назаренко. Наверное, иначе как «кумовством» такую ситуацию назвать нельзя.
А на «Арт-Салоне» в ЦДХ (середина марта) «кумовство» приняло еще более гипертрофированные формы: половина (!) экспозиции МСХ была занята работами двух сыновей Глухова. В связи с этим хочется лишь сказать: Виктор Александрович, Вашим мальчикам предстоит долгая и, как у всех нас, непростая жизнь. Зачем же Вы лепите из них последователей весьма сомнительной морали, да еще и приучаете их к невиданным «экспозиционным преференциям»? Не вечно же Вы будете в руководстве МСХ...
На съезде руководители Московского союза художников много говорили о необходимости «пиара» выставочной деятельности Союза. Такие декларативные разговоры ведутся уже не первый год, не принося никакого результата. Почему? А давайте задумаемся: нужна ли руководству МСХ грамотная экспозиционная деятельность? Нужно ли проводить громкие и по-настоящему эффективные выставки? Ведь их успех привлечет к организаторам внимание широких слоев общественности и представителей СМИ. А тогда, не дай Бог, журналисты, а вслед за ними и публика, начнут «совать свой нос» в дела руководства МСХ. Да и художники тогда с новой силой потянутся вступать, а ведь с ними нужно хоть как-то работать, создавать видимость помощи, ставить в очередь на получение мастерских!
Нет, «лишние» художники руководству МСХ не нужны. Жаль, совсем от них отказаться нельзя: сдаваемая в аренду банкам и фирмам многомиллионная собственность, наследство от СССР, все же выделялась не для десятка чиновников от искусства, а именно для художников. Но чем меньше новых членов МСХ и чем ниже эффективность выставок, тем меньше шанс, что общество и государство об этом вспомнят. Значит, художниками заниматься «нежелательно»!
Зато больше всех говорить о колоссальных проблемах – это пожалуйста: от нищих организаций сейчас прессу, публику и госчиновников воротит загодя, слушать про проблемы никому не интересно, а «неучтенных» миллионов-то в бюджете Московского союза художников не видно!
А дальше – по принципу с «паршивой овцы хоть шерсти клок»: провели хоть такую выставку, поставили «галочку», отрапортовали на съезде – и ладно. Случайно зашедший посетитель вяло посмотрел на картины и ушел. Руководство МСХ может спать спокойно – никто его не потревожит...
Таким образом, сегодня Московский союз художников не выполняет ни одну из своих функций. Художникам не оказывается сколь-нибудь эффективная финансовая, социальная, юридическая и выставочная поддержка. Так зачем художники сегодня вступают в МСХ?
Ответ простой – в надежде получить мастерскую. Но чтобы развеять ненужные иллюзии, которыми беззастенчиво пользуется сегодняшнее руководство МСХ, проведем еще один несложный подсчет.
Союз имеет около 2700 «учтенных» мастерских. Членов МСХ примерно 6100. В год освобождается в среднем около 40 мастерских (обычно в связи со смертью художников – такие объекты, как дома на улицах Жолтовского и Варги, могущие принести МСХ сотни новых мастерских, утрачены).
По самым скромным подсчетам, на мастерские претендует около 90% членов Союза (на самом деле эта цифра существенно превышает 100%, так как многие мастерские выделяются посторонним лицам).
Подсчитаем: сегодня, в 2003 году, длина очереди за мастерской составляет: 6100 – 2700 = 3400. Значит, записавшийся в очередь новый член МСХ получит мастерскую через: 3400 х 90% : 40 = 76 лет, то есть в 2079 году. И с каждым годом этот срок удлиняется, ибо ежегодно в Союз вступает гораздо больше, чем 40 членов, а мастерских у МСХ все меньше и меньше.
Некоторые художники находят возможность «договориться» с руководством соответствующих секций и получить мастерскую вне очереди, но тогда для остальных это получение соответственно отодвигается.
И это издевательство над художниками руководство Московского союза художников гордо именует «борьбой за их права»?
Опубликовано: газета «Московский художник», № 2, 2003.
Все материалы, размещенные на сайте, охраняются авторским правом.
Любое воспроизведение без ссылки на автора и сайт запрещено.
© С.В.Заграевский
НА СТРАНИЦУ «ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КРИТИКА И ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ»